Евгений Вениаминович Елецкий уже несколько лет отвечает за развитие шахмат в Москомспорте. Свой огромный организаторский опыт он отдает московским шахматам. В конце января Евгений Вениаминович отметил свой 60-летний юбилей. С известным шахматным организатором побеседовала корреспондент сайта ШФМ Наталия Ушакова.
- Евгений Вениаминович,для большинства наших читателей вы в первую очередь организатор шахматных мероприятий. Расскажите, пожалуйста, как вы пришли к этой деятельности?
- Мне повезло, в ГЦОЛИФКе я учился у заведующего кафедрой Григория Абрамовича Гольдберга, которого все звали «Папа Гольдберг». Преподавали у нас Юрий Сергеевич Разуваев, тогда еще международный мастер, и Марк Израилевич Дворецкий. Уже после окончания института выпускники выбирали себе направление работы. Многие пошли работать тренерами, например Владимир Вульфсон. Учившийся со мной Владислав Федоров пригласил меня в шахматную организацию при ВЦСПС, которую возглавлял известный Яков Герасимович Рохлин. И уже он сманил меня на организационную стезю. Хотя я до сих пор очень люблю играть в различных соревнованиях. Не имею высоких рейтингов, но играю с удовольствием.
Поэтому мне нравились соревнования, которые проходили для членов Президиума Российской шахматной федерации. При Александре Дмитриевиче Жукове, да и Макарове все должны были играть в блицтурнирах. Тогда шутили, что, кто умеет играть в шахматы, тот играет, а кто не умеет, должен быть спонсором. И я считаю, что те, кто руководит шахматами, обязаны уметь играть. Причем не только выигрывать, но и проигрывать.
- Вам довелось быть членом Президиума РШФ в непростые для российских и для московских шахмат 90-е, как это было?
- Когда я в 1989 году пришел на работу во Всесоюзное добровольное общество профсоюзов, то был еще года два или три членом Президиума Шахматной федерации СССР. Как раз шли матчи Карпова с Каспаровым. Это мне помогло с точки зрения получения жизненного опыта. Там работало очень много интересных людей со своим отношением к шахматам. Например, Абрамов из Внешнеторговой палаты, и Севастьянов, и Рошаль...
Хорошо жить, когда есть финансирование. Я имею в виду последние лет 10 в РШФ, когда к руководству пришли Александр Дмитриевич Жуков и Аркадий Владимирович Дворкович. Даже при наличии финансирования есть проблемы. Но это приятнее, чем, когда деньги нужно где-то находить. Шахматы, с точки зрения Министерства спорта, никогда не являлись спортом номер один в нашей стране. Хотя в обществе они всегда пользовались интересом. Всем известны исторические матчи Карпова с Каспаровым. Я уже не говорю про матчи Спасского. А вот в постсоветское время пошли проблемы распределения государственного финансирования по различным группам видов спорта. Лидируют те, кто дают олимпийские медали, далее те, которые будут олимпийскими, и остальные те виды спорта, которые не являются олимпийскими и вряд ли ими будут. Шахматы, к сожалению, в этой группе. До сих пор в том или ином виде такая основа распределения финансирования осталась. В некоторых регионах она немного видоизменяется. Есть, так называемые, «приоритетные виды спорта». Это, естественно, футбол, хоккей. А в шахматы играть могут все, смотреть уже меньше, а понимать их может еще меньше людей. Я думаю, что в этом и есть проблема, потому что без комментариев сейчас трудно понять, как играют наши выдающиеся гроссмейстеры.
Комментарии должны быть доступными. Даже тем, кто играет в шахматы, бывает непонятно, что задумал Крамник или Непомнящий, что сотворил Грищук, и зачем он пожертвовал материал, особенно в условиях временного ограничения. И это барьер. Нужна работа со зрителями и по привлечению новых детей и взрослых в шахматы. От этого зависит будущее нашего вида спорта, которому я посвятил почти всю свою жизнь.
Иногда на вопрос, почему на шахматы дают денег меньше, чем на футбол, говорят: «Вот, когда в шахматы будет играть хотя бы одна десятая от того количества людей, которые играют в футбол, тогда вы можете поднимать руку и говорить: «окажите нам помощь». Для того, чтобы сравнить массовость, зайдите в спортивный комплекс «Лужники». Около главной арены есть футбольные поля. Там любители спорта и в 10 вечера играют, и в 11. Летом и зимой эти поля по расписанию забиты людьми. Есть и раздевалки, где тепло, и сами поля с подогревом. Это дорого, но желающих играть с раннего утра и до позднего вечера достаточно. Если бы можно было прийти в шахматный клуб и увидеть, что и в 9 утра играют, и в 12, и в 11 вечера. У нас бывает такое, но клубов мало. Приходится отдать предпочтение футболу. Руки поднимаю вверх. В него играют все, кто может.
- Вы в настоящее время являетесь специалистом отдела игровых видов спорта, где занимаетесь не только шахматами, но и такими видами спорта, как шашки и го. Как у них обстоят дела?
- Каждый этот вид спорта утвержден в качестве вида спорта министерством спорта России. Есть своя специфика, свои отличия. Люди мало с этим знакомые считают, что все равно, раз игра ведется на столе, на доске с клетками. На самом деле, чем ближе со всем этим знакомишься, тем большую разницу видишь. Объединить их в одно, сложно, хотя делаются попытки. Есть Всемирные интеллектуальные игры, где представлены шахматы, шашки, го и бридж. Основная их идея сделать единую систему соревнований. Но пока эта задача не выполнена. Те, кто играет в шахматы, только в шахматы и играют; кто играет в шашки, играют в шашки, кто играет в го тоже.
Если взять статику и сравнить число занимающихся этими видами спорта, то го будет впереди всех - и шахмат и шашек, тем более бриджа. Этот вид спорта популярен на Востоке, в Корее, Китае, Японии. Там очень большое население, они массовостью просто забивают нас. Хотя я, конечно, считаю шахматы более сложной игрой, но те, кто играет в го, может поспорить на эту тему. И по общественной значимости, я считаю, шахматы намного престижнее, хотя Восток имеет свое мнение.
- За вашими плечами организация таких знаковых шахматных событий, как Олимпиады, «Кремлевские звезды», Первенства России в Дагомысе. Скажите, какое из них было наиболее сложное? Какое наиболее запомнилось?
- Здесь, как с детьми. Они все любимые и близкие. Как-то закончилась Олимпиада в Элисте. Это очень большое соревнование для всей республики. Все говорят: «ну вот, наконец-то! Вся тяжесть позади». А потом кто-то сказал: «Тяжело будет дня через два-через три». Когда люди работают длительное время в напряжении, а потом все заканчивается, и наступает тишина... Становится грустно. Потому что пережить изменение ритма работы трудно. Это как если бы был ребенок, а потом он, раз и исчез. Все наши спортивные мероприятия заканчиваются. И потом всегда с какой-то ностальгией и грустью вспоминаешь их. А когда работа идет, думаешь: «как тяжело. То и это надо успеть», а потом жалко, что оно закончилось. Особенно такие большие мероприятия, в которых задействовано много специализаций. Не только чисто шахматных, но и безопасность, и медики, и дорожные службы, и полиция, я уж не говорю про обеспечение питанием. В Москве сейчас действует Департамент по проведению спортивных и зрелищных мероприятий при Москомспорте, который возглавляет Александр Григорьевич Полинский. Он специализируется на проведении больших мероприятий. С его помощью Moscow Open проводится в последнее время, и, по высказываниям специалистов и любителей шахмат, проводится хорошо.
- Чем для вас является Moscow Open? Вы его и создавали, и были главным судьей.
- В этом году уже 10-й юбилейный турнир. Он уже совсем взрослый. Но мне почему-то кажется, что начинать и создавать гораздо сложнее, чем продолжать. Были еще женские турниры в Краснотурьинске, которые мы начинали. Создать свое имя и завоевать свое место в нише крупных турниров сложнее. Но и поддерживать тоже сложно. Нужно строить планы, программу и финансирование на годы вперед.
Moscow Open стоит особняком. Тогда многие в ШФМ, ее тогда возглавлял Вячеслав Андреевич Береснев, говорили, что Москве необходимо такое большое мероприятие. И так получилось, что и РГСУ предложил свои помещения, и актив федерации был готов. Не хочется никого выделять персонально. Скажем так, накипело провести что-то хорошее для Москвы. Может, вы помните, в Америке был Нью-Йорк опен, Ворлд - опен, и Берлинское лето, и еще много турниров с красивыми названиями. Все считали, что Москва вполне достойна того, чтобы в ней проходили не менее значимые турниры.
Идея была в том, чтобы создать такие условия, чтобы было выгодно и интересно играть в первую очередь жителям Москвы. Потом уже стали добавляться направления, связанные с детскими шахматами, стали думать, как бы связать его с Кубком России, потому что это повышает престиж соревнования. Если сравнить с «Аэрофлотом», то Moscow Open неожиданно составил ему конкуренцию, потому что «Аэрофлот» чисто коммерческий турнир. Главной его идеей было заинтересовать иностранных спортсменов приезжать в Москву. Призы у них были высокие, но и взносы для спортсменов были высоки. И это ограничивало и желание московских шахматистов, и их возможности. Moscow Open более демократичный. Он дает возможность принять в нем участие различным группам шахматистов, и ветеранам, и детям. Высокий уровень призового фонда достигался с помощью бывшего президента ШФМ Василия Ивановича Жукова. Он увеличил призовой фонд, и каждый год его поднимал. Сейчас он немного отошел от такой активной деятельности по этому турниру. Но появились другие плюсики, которые приманивают частников. Это и разнообразие турниров, и фестиваль по различным видам шахмат.
Есть еще знаковое чисто московское мероприятие чемпионат Москвы по блицу на призы газеты «Вечерняя Москва». Он проходит в конце лета и приурочен ко Дню города. Эти два соревнования известны не только в России, но и в других странах. Турниры по блицу, они такие зрелищные, в них каждый может принять участие. И вот такой же демократичный турнир Moscow Open. Москвичи уже знают, что он пройдет в зимние студенческие каникулы. Пока РГСУ всех принимает. Хотя по уровню напряженности, связанной с количеством участников даже его ресурсов уже не хватает. Оно превышает возможности даже такого учебного заведения. Все уместились бы на большом стадионе, но это дополнительная статья расходов для организаторов. Скажем, Всемирная шахматная олимпиада в 2002 году проходила на хоккейном стадионе. Но и его не хватило. Хотя Олимпиада не больше Moscow Open с точки зрения количества участников.
- Евгений Вениаминович, вы очень успешный судья. Вы судили многие такие турниры, о которых многие могли бы только мечтать, это и Всемирные Олимпиады, и чемпионаты мира ФИДЕ. Есть ли в этой сфере что-то, чего бы вам еще хотелось бы добиться?
- Сейчас много престижных соревнований. Лондонские турниры, Линарес, и последние Кубки мира. Но это турниры ограниченны по количеству участников и судей. Объять их все невозможно. Конечно, много хотелось бы. Любой судья хочет быть полезным. С другой стороны, судей много, и это надо учитывать. Хорошо судить турниры, где по 6 или 8, 10 игроков. Это намного легче, чем судить турнир, где 1000 или 1800 игроков. Если говорить про судейство, запомнилось необычное соревнование лет 20 назад. Это было Первенство мира среди глухонемых шахматистов. Его организовал Юрий Павлинович Соколов, отец гроссмейстера Андрея Соколова. Оказывается, даже у глухонемых есть три разных языка. То есть общаться можно только через переводчиков. И я считаю, что на таких соревнованиях особенно видно, что шахматы становятся средством единения людей с различными проблемами здоровья. Немногие виды спорта могут похвастаться такими возможностями. А уж при наличии Интернета и средств связи, шахматы могут быть средством объединения для людей из различных стран.
- Спасибо, Евгений Вениаминович! Напоследок хотелось бы пожелать вам здоровья, успехов в вашей многогранной деятельности, направленной на такое нужное дело, как развитие наших любимых шахмат.